Королева людских сердец, несчастная жена, наивная аристократка, – мир до сих пор гадает, какой же на самом деле была Леди Ди. Самое же безусловное воспоминание о принцессе Уэльской хранят только Уильям и Гарри. Ведь для этих двоих не существовало иной Дианы, кроме как Дианы-мамы.
Диана родила сыновей, когда сама едва ли не была ребенком – в 21 и в 23 года соответственно (для сравнения: герцогиня Кембриджская родила принца Джорджа, когда ей было 31). У нее не было ни высшего образования, ни хоть какого-то жизненного опыта, – только чувства и эмоции, какие способны отдавать миру лишь маленькие дети.
«Она была несносным родителем», — с улыбкой вспоминает принц Гарри в интервью для документального фильма канала HBO «Диана, наша мама: ее жизнь и наследие». Вместе со старшим братом Уильямом они рассматривают свои детские фотографии, где мама еще жива и все они бесконечно счастливы. Их не интересовали измены родителей, вспышки фотокамер и сплетни в газетах. Они были детьми, и им просто хотелось наслаждаться моментом вместе с мамой и папой.
«Она всегда источала особую энергетику и теплоту»
Неудивительно, что она не была строгой матерью, предпочитая баловать и веселить детей, а не воспитывать их. Последним всегда занимались няни. Хотя, думается, своя воспитательница не помешала бы и самой Диане.
«Наша мама была абсолютным ребенком. Когда, к примеру, кто-то просит меня рассказать о ее характере, я тут же начинаю слышать в своей голове ее смех. Сумасшедший смех, смех абсолютного счастья.
Один из ее девизов был: «Шали сколько хочешь, главное, не попадайся». Она и сама была несносным родителем: например, приходила к нам на футбол и прятала конфеты у нас в носках. Так мы и уходили с футбольного поля – с килограммами сладостей»
Диана очень быстро поняла, что в ее сказке у нее хоть и есть принц, но нет любви. Казалось, что искренне ее любят только ее собственные дети, и, что важнее, любовь эту, в отличие от общественного обожания, можно ощутить всем своим естеством. И только на такие чувства можно ответить с полной отдачей.
«Она жила нами. В ней всегда была детскость, веселье, что еще больше проявлялось, когда мы вместе проводили время»
«Это была такая любовь, что даже когда мама стояла в другом углу комнаты, ее можно было почувствовать».
«Мы чувствовали, что нас безумно любили. И я благодарен тому, что 20 лет спустя мы до сих пор ощущаем эту любовь».
Казалось, Диана делала все, чтоб из уст ее сыновей доносился только веселый смех. С самого первого дня в Кенсингтонском дворце она чувствовала себя пленницей королевского протокола, и для своих детей подобного не желала.
«Она была непосредственной. Ей нравилось смеяться и веселиться. Она понимала, что за стенами дворца бурлит реальная жизнь, и ей хотелось показать ее нам».
«Мама всегда ценила моменты, когда она могла побыть просто мамой, а не принцессой Уэльской. Она приняла решение, что несмотря ни на что – ни на трудности нашего взросления, ни на общественное внимание, у нас будет нормальная жизнь. И даже если это подразумевало отвести нас поесть бургеры, посмотреть кино или отвезти за город на своем стареньком BMW под песни Enya… Боже, это было чудесно».
«У нее было очень дерзкое чувство юмора, и ей нравилось шалить».
Однажды, к примеру, Диана специально пригласила в Кенсингтонский дворец моделей Синди Кроуфорд, Наоми Кемпбелл и Кристи Тарлингтон, чтобы познакомить с ними Уильяма.
«Они ждали меня наверху у лестницы. Мне тогда было 12 или 13, и у меня, конечно же, были все постеры с ними. Я весь покраснел и даже не знал, что сказать, и, кажется, несколько раз споткнулся, пока поднимался к ним. Очень забавное воспоминание».
Диана и Чарльз очень долго пытались поддерживать видимость идеальной семьи, однако даже, если ты искусный актер, ты не сможешь долго изображать то, чего нет и никогда не было. В 1992 году принц и принцесса расстались, а еще через четыре года официально развелись. Диана не могла забрать с собой детей – у Короны на них было больше прав. Встречи с мальчиками становились реже, ревность к их няне крепла, а совместных воспоминаний становилось все меньше. Неудивительно, что каждый проведенный с детьми день принцесса пыталась сделать особенным.
Но даже веселые свидания не могли сохранить отношения между мамой и сыновьями такими же, как прежде. Мальчики росли, общение с родителями уже не играло для них той роли, что несколько лет назад. Уильям и Гарри вполне могли поболтать с мамой несколько минут, а затем бросить трубку и беззаботно убежать по своим делам. Один из таких спешных разговоров у них был и в августе 1997 года. Это была их последняя беседа.
«Ребенком я никогда не любил разговаривать с родителями по телефону. А с ней мы с некоторых пор всегда общались по телефону, а не лично, просто потому что таковы были обстоятельства. В тот день мы поговорили с ней от силы минут пять»
«Она звонила из Парижа. Я не помню, что тогда говорил. Но помню, что потом всю жизнь жалел о том, как мало мы с ней поговорили. Если б я знал, что это наш последний разговор, я бы сказал ей что-нибудь особенное».
«Кажется, тогда мы слишком торопились, чтобы нормально попрощаться. И если бы я знал тогда, что случится, я бы не был столь невнимателен к этому разговору».
Их мама умерла 31 августа 1997 года. С Уильямом и Гарри тогда горевал весь мир, но, кажется, ничье сочувствие не могло помочь им пережить утрату.
«Я думаю, она бы гордилась тем, как мы с Гарри прошли через все то, что с нами произошло, когда ее не стало. Эта мысль придает мне сил».
«Нет ни одного дня, чтоб мы не мечтали о том, чтобы она была с нами. И нам до сих пор интересно, какой матерью она была бы сейчас, какую общественную роль бы исполняла и сколько всего бы изменила».
«Она была нашей мамой и ею остается. И, конечно, как ее сын, я скажу, что она была лучшей матерью на свете».
«Время, проведенное с ней, все мои чувства к ней, ее любовь ко мне как к сыну, – это самые драгоценные воспоминания».
«Когда я укладываю Джорджа и Шарлотту спать, я рассказываю им о ней, пытаясь им объяснить, что у них должно было быть две бабушки. Они должны знать о ней, о том, что она когда-то жила.
Но она была бы кошмарной бабушкой. Просто кошмарной. Она бы слишком любила детей. Она бы приходила к ним во время купания, брызгалась водой и пускала пузыри, а потом бы просто убегала».
«Такой она была мамой».